Информационные войны и создание образа врага в пропаганде и PR. Формирование образа врага Реальные и мнимые враги

Образ врага - это качественная (оценочная) характеристика (имидж) «врага», сформированная в общественном сознании. Это восприятие «врага» и представление о «враге», при этом «враг» и его «образ» мо гут значительно отличаться друг от друга, так как восприятие отража ет не только объективную реальность, но и оценочные интерпретации, и эмоциональные компоненты перцепции. Кроме того, на формирование образа врага оказывают влияние стереотипы и установки, мифы и пред рассудки, присущие массовому сознанию. Необходимо учитывать, что восприятие «врага» опосредовано многообразными источниками инфор мации, например СМИ, которые могут целенаправленно формировать его определенный имидж. Различные образы «врагов» дают представление о том, что (кто) является угрозой для той или иной социальной общности в определенный момент времени, в определенной ситуации, каковы пара метры этой угрозы (сила, активность, антигуманность), что необходимо предпринять для защиты от «врага». Эти образы могут передаваться от поколения к поколению, меняться от эпохи к эпохе, нивелироваться (сгла живаться и исчезать) и возрождаться вновь. В последние годы в России вновь актуализируется поиск внутренних и внешних врагов. Так, если в 1989 г., в ходе общенациональных исследований общественного мнения, проводимых ВЦИОМ, на вопрос: «Как Вы думаете, есть ли сегодня у нашей страны враги?» положительно ответили только 13 % опрошенных, а 47 % выбрали вариант ответа «Зачем искать врагов, если все беды за ключаются в нас самих?», то в 2003 г. на вопрос «Как Вы считаете, есть ли у сегодняшней России враги?» - «да» ответили 77 %, «нет» - 9 % опрошенных. Такие значительные изменения в общественном сознании должны иметь серьезные основания. Необходимо учитывать, что мента литет народа не может радикально измениться в сравнительно небольшой период времени, даже если целенаправленно актуализировать проблему «врага». Очевидно, российский народ имеет значительный исторический - 160 - опыт преимущественно негативной (традиционной) мобилизации и са моидентификации. При этом на традиционные стереотипы накладыва ются реальные риски настоящего и будущего. На наш взгляд, проблема актуализации «врага» в массовом сознании в России имеет следующие причины: 1. Условия жизни в стране и в мире стали более опасными; люди ста ли менее толерантными. 2. Несмотря на определенные положительные сдвиги в экономике и уровне жизни в последние годы, в целом надежды и ожидания значитель ной части россиян не оправдались, большинство людей испытали глубокое разочарование, и у них возникает естественный вопрос: кто виноват? (кто «враг»?) 3. Бесконтрольная внутренняя и внешняя миграция обострила межэтнические отношения в стране. Этнические группы, особенно титуль ные или традиционные как наиболее широко представленные, в поисках причины своего безрадостного положения, а также подходящего объекта для негативных проекций нередко приписывают образ врага нетрадици онным, образовавшимся относительно недавно инокультурным соци альным группам. Так, по данным социологического опроса, проведен ного Левада-центром после известных событий в Кондопоге (сентябрь 2006 г.), поддерживающих лозунг «Россия для русских» оказалось 54 %, согласных с тем, что «во многих бедах России виноваты люди нерусских национальностей», 34 %, предлагают ограничить проживание на терри тории страны выходцев с Кавказа 42 %, китайцев - 41 %, жителей сред неазиатских республик - 23 % опрошенных3 . 4. Отсутствие конкретной общенациональной идеи, способной объе динить страну и снизить социальную напряженность в обществе; разрыв в доходах и уровне жизни между бедными и богатыми слоями населения продолжает расти, одновременно наблюдается и рост взаимной враждеб ности. 5. Внешние вызовы также оказывают стимулирующее воздействие на актуализацию образа «врага» в российском обществе. Лишь 4,5 % рос сиян сегодня верят в то, что страны Запада искренне хотели бы помочь России, считают, что они решают за счет нас свои проблемы, свыше 45 % населения, а 37,5 % опрошенных видят, например, в НАТО активного противника4 . 6. Повышению уровня враждебности способствует и целенаправ ленное формирование образа врага недоброжелателями России. 7. Необходимо учитывать также целенаправленную, во многом без основательную актуализацию образа внутреннего и внешнего «врага» - 161 - в российском обществе. Некоторые теоретики и политики считают, что традиционный для России способ негативной мобилизации путем ак туализации образа «врага» является чуть ли не единственным методом консолидации общества перед лицом внешней угрозы и внутренней дезорганизации. Однако такая «консолидация» представляет собой угрозу возникновения традиционного для России авторитаризма с его жесткой дихотомией «друг - враг» и конфронтацией с окружающей международной средой. Все перечисленные причины пали на благодатную почву традици онного российского менталитета: в общественном сознании возгорается страсть к поиску «врага». Рассмотрим некоторые механизмы и способы формирования поня тий «враг» и «образ врага». Исходными в формировании этих понятий являются отношения враждебности как негативная реакция на реальную или мнимую опасность и как одна из форм общественных отношений. При этом враждебность в своем развитии может проходить несколько стадий - от одностороннего недружественного акта до двусторонней полномасштабной вражды, от минутного негативного восприятия до многовековой ненависти. Традиционно «образ врага» формируется на основе недоброжелательных, неприязненных (враждебных) отношений и/или действий. Историческая память, стереотипы любого сложившегося социума позволяют людям сохранять и передавать из поколения в поколение ранее сформированные «образы врагов» и механизмы их идентификации. Поэтому когда перед социальной общностью возникает та или иная опасность, народная память «воскрешает» соответствующий ситуации стереотип образа врага, и на его основе в общественном сознании формируется новый образ врага. Заметим, что сами по себе негативные стерео типы не являются непосредственной причиной враждебных отношений. Но они способствуют ускорению формирования образа врага и определению его основных оценочных характеристик.

11. Вопрос.

История массового заблуждения, значимость массового заблуждения для информационного воздействия.

14. Функции пропаганды:

1)Управление интерпритацией событий на основе убеждение реципиентов в направленности взглядов коммуникатора.

2) Пропоганда не стремится информировать реципиента, а стремится каким то образом перестроить наше восприятие так, что бы исходные оценки и суждения коммуникатора оказались внеконкуренции. Контроль за сознанием которые превращает пропоганду в инструмент более общего политического контроля. Все это использовано для привлечения сторонников той или иной идеи и удержать этих сторонников в подчиненном положении.

3)Практическая активизация реципиента, тоесть перевод тех представлений которые уже были внедрены в сферу поведеньческой мотивации.

4)Борьба с идейным противником

Виды пропаганды

По тому, какие эмоции у людей пробуждает пропаганда, российский социолог А. Цуладзе различает позитивную и негативную пропаганду.

Позитивная (конструктивная) пропаганда доводит до потребителя те или иные убеждения в доходчивой форме. Цель позитивной пропаганды - способствовать социальной гармонии, согласию, воспитанию людей в соответствии с общепринятыми ценностями. Позитивная пропаганда выполняет воспитательную, информационную, разъяснительную функции в обществе. Она осуществляется в интересах тех, кому адресована, а не ограниченного круга заинтересованных лиц. Позитивная пропаганда не преследует манипулятивных целей, не допускает ложь и сокрытие фактов.

Негативная (деструктивная) пропаганда навязывает людям те или иные убеждения по принципу «цель оправдывает средства». Цель негативной пропаганды - разжигание социальной вражды, эскалация социальных конфликтов, обострение противоречий в обществе. Это позволяет разобщить людей, сделать их послушными воле пропагандиста. Технология создания «образа врага» позволяет сплотить толпу вокруг пропагандиста, навязать ей выгодные ему убеждения и стереотипы. Основная функция негативной пропаганды - создание иллюзорной, параллельной реальности, выгодной пропагандисту, с перевёрнутой системой ценностей, убеждений, взглядов. Негативная пропаганда активно пользуется низкой критичностью и внушаемостью масс с целью манипулирования ими в интересах узкой группы лиц.

Заметим, что сама классификация пропаганды по пробуждаемым эмоциям, предложенная А. Цуладзе, вполне правомерна. Однако его интерпретация позитивной и негативной пропаганды не совсем обоснованна, так как в действительности позитивная пропаганда отличается от негативной только тем, что она не использует прямую ложь, но также активно, как и негативная, манипулирует массами и скрывает некоторые факты. Например, пропаганда советского или американского образа жизни вызывает лишь положительные эмоции, однако она умалчивает о тех проблемах, которые непременно возникают при внедрении этого образа жизни в другой стране. В то же самое время, технология создания «образа врага» выполняет позитивную функцию, если она используется для объединения широких масс вокруг священной для каждого народа (особенно русского) идеи защиты своего Отечества от внешней агрессии.

По целевой направленности психологического воздействия пропаганды на массовое сознание выделяют следующие формы: пропаганда созидания, пропаганда стойкости и героизма, пропаганда просвещения, пропаганда разрушения, пропаганда разделения, пропаганда устрашения и пропаганда отчаяния.

Пропаганда стойкости и героизма призывает мужественно переносить издержки строительства общества нового типа или военного времени, демонстрирует героизм и самопожертвование отдельных личностей и на этих примерах проповедует массовый героизм.

Пропаганда просвещения информирует о тех или иных действиях правительства, политического лидера или политической партии, об экономической или военной мощи того или иного государства, рекламирует определённый, например, американский, образ жизни, преподносит систему ценностей какого-либо общества как единственно правильную.

Пропаганда разрушения работает против идеологии враждебного государства, убеждая население, что система ценностей этого государства глубоко порочна, а канонизированные герои - всего лишь больные люди или, что ещё хуже, преступники.

Пропаганда разделения разжигает национальные, религиозные, социальные противоречия, использует трения между солдатами, офицерами и генералами, а также между разными родами войск противника.

Пропаганда устрашения запугивает руководство и население враждебной страны или военнослужащих противника экономической и военной мощью своего государства. Иногда пропаганда устрашения, помимо психологического, использует и физическое воздействие.

Пропаганда отчаяния акцентирует тяжёлое экономическое и социальное положение во враждебной стране, внушая населению, что до их нужд правительству нет никакого дела, что оно не способно улучшить обстановку. В военное время пропаганда отчаяния внушает солдатам и офицерам армии противника, что их положение безнадёжно (по причине окружения, нехватки оружия и продовольствия и т.п.), а дальнейшее сопротивление бесполезно.

Заметим, что последние пять форм пропагандистского воздействия могут использоваться не только против населения и военнослужащих враждебных государств, но и против населения и военнослужащих собственной страны. Так было, например, во время «перестройки» в нашей стране, когда как зарубежные, так и отечественные пропагандисты внушили нам, что система ценностей нашего общества порочна и убедили перейти к «общечеловеческим» ценностям, в результате чего и распался Советский Союз.

По типологии источника информации пропаганда делится на белую, серую и чёрную.

Белая пропаганда ссылается на официальные источники (например, на информацию правительственных органов). Она является открытой, использует проверенные данные и не маскирует свои цели.

Серая пропаганда не всегда указывает свои источники информации, использует как проверенные, так и непроверенные сведения, стремится подтасовать факты и мнения, чтобы навязать свои выводы и оценки. Так, один из бывших руководителей ЮСИА Алвин Снайдер (США) вспоминал, что после гибели южнокорейского «Боинга-747» они срочно готовили 5-ти минутный фильм на основе представленного им текста перехвата переговоров пилота СУ-15 с землёй. Получился ролик, из которого следовало, что майор Осипович хладнокровно расстрелял «Боинг», зная, что это пассажирский самолёт и не попытавшись с ним связаться. Этот ролик потом показали в Совете Безопасности ООН. В итоге, мировой общественности была навязана выгодная американской стороне интерпретация гибели южнокорейского «Боинга».

Чёрная пропаганда всегда скрывает свои подлинные источники информации, ставит своей целью введение массового сознания в заблуждение. В качестве примера приведём текст листовки, имевшую значительный успех среди русских солдат в 1915 году, во время Первой мировой войны, которую распространяли немцы:

«Возникла сия несчастная война против воли моей: она вызвана интригами Великого князя Николая Николаевича и его сторонников, желающих устранить меня, дабы ему самому занять престол...

Солдаты! Отказывайтесь повиноваться вашим вероломным генералам, обращайте своё оружие на всех, кто угрожает жизни и свободе Вашего Царя, безопасности дорогой родины! Несчастный Ваш Царь Николай II»

Центральное место в пропаганде занимает пропагандистское сообщение - соответствующим образом подготовленная информация, учитывающая потребности пропаганды.

16. Бурдьё. О телевидении: критика современной журналистики

Невидимая цензура. Доступ на телевидение связан с сильной цензурой, с потерей независимости, причина которой в том, что сюжет разговора определяется другими, что условия коммуникации определяются другими, и, самое главное, что ограничение времени загоняет речь в такие рамки, что становится маловероятным что-либо сказать.

Эта цензура, распространяемая как на приглашенных, так и на журналистов, способствующих ее применению, носит политический характер. Существует политическое вмешательство, политический контроль; но главное, в такие периоды как нынешний, когда существует целая резервная армия безработных и отсутствуют какие-либо гарантии занятости в области радио и телевидения, склонность к политическому конформизму проявляется особенно сильно. Люди сами подвергают себя сознательной или неосознанной цензуре, поэтому нет никакой необходимости призывать их к порядку.

Можно также вспомнить об экономической цензуре. В конечном счете, можно сказать, что именно экономический фактор определяет все на телевидении. И даже если недостаточно заявить, что происходящее на телевидении определяется его собственниками, заказчиками, размещающими там свою рекламу, а также государством, оказывающим финансовую помощь: что без знаний о том, кто хозяин той или иной телекомпании, какова доля ее заказчиков в бюджете и каковы размеры получаемой ею финансовой помощи, мы не можем ничего понять в ее функционировании, - то, тем не менее, не грех об этом напомнить.

Есть механизмы, чье действие превращает телевидение в особо выраженную форму символической агрессии. Символическая агрессия - это агрессия, которая реализуется благодаря молчаливому согласию тех, кто ее на себе испытывает, а также тех, кто ее оказывает, при условии, что и первые и последние не отдают себе отчет в том, что они ее испытывают или оказывают.

Пример. Хроника происшествий, гоняющаяся за сенсациями. Секс и кровь, драма и преступление в эпоху погони за массовым зрителем они поднялись на первые страницы журналов, с них начинаются телевизионные выпуски новостей.

Стремление к респектабельности, сущ. в серьезной прессе, заставляло оставлять на втором плане эти составл. Хроника происшествий - это факты, которые развлекают и отвлекают.

Символическое действие телевидения частично - например, в том, что касается выпусков новостей - заключается в привлечении внимания к событиям потенциально интересным для всех, которые можно охарактеризовать как omnibus, т. е. для всех.

События- это факты, которые omnibus никого не шокируют, за которыми ничего не стоит, которые не разделяют на враждующие стороны и вызывают всеобщий консенсус.

Время - редкое благо на телевидении. и Если ценные минуты эф.

времени используются, чтобы говорить подобную ерунду, значит, ерунда не так уж бессмысленна, поскольку скрывает за собой нечто важное.

Телевидение склонно к драматизации в двойном смысле этого слова: выводит на сцену, изображает то или иное событие и преувеличивает его значение, серьезность, его драматический, трагический характер.

На городских окраинах их интересуют народные волнения. Слишком сильное слово для обозначения этих событий… (То же самое происходит со словами. Обычные слова не могут поразить ни «обывателей», ни «народ». Необходимо использовать слова выходящие из ряда вон.

Журналистов интересует нечто исключительное, исключительное для них. То, что другим может показаться совершенно банальным, им представляется как нечто экстраординарное, и наоборот.

Это ужасно трудное условие, заставляющее бегать в поисках сенсации. Чтобы оказаться первым, кто увидел и показал нечто интересное, они готовы на что угодно. Все копируют друг друга, в итоге получается, что все делают одно и то же.

Политическая опасность, порождаемая обычным использованием телевидения, заключается в особой способности изображения производить то, что литературные критики называют эффектом реальности: телевидение показывает и заставляет поверить в то, что оно показывает. Такая сила внушения может породить эффект мобилизации, создавая идеи и представления, а также реальные социальные группы.

Телевидение определяет доступ к социальной и политической жизни. Предположим, что я решил добиться того, чтобы пенсионный возраст начинался с пятидесяти лет. Для этого достаточно обзавестись ловким советником по общественным связям и коммуникации, пригласить СМИ, с помощью ТВ достигается тот же эффект, что и от демонстрации в 50 тыс. человек.

Когда конкуренция происходит между журналистами, изданиями, работающими в одних и тех же условиях, в рамках одного и того же рейтинга, с одними и теми же заказчиками рекламы, она становится фактором единообразия.

Очень большое беспокойство вызывает то, что рейтинговый менталитет завоевывает даже самые передовые издательства, даже ученые круги, которые вдруг начинают заниматься маркетингом.

Спешка и fast-thinking. Есть связь между мышлением и временем. И одной из главных проблем, ставящихся телевидением, является вопрос об отношениях между мышлением и скоростью. Можно ли мыслить на скорости? И не обрекает ли себя телевидение, предоставляя слово мыслителям, вроде как способным мыслить в ускоренном темпе, на то, что ему всегда приходится иметь дело только с «fast-thinker"ами», «быстродумами», мыслящими быстрее собственной тени…

Обмен банальностями, общими местами есть коммуникация, единственным содержанием которой является сам факт общения. Достоинством «общих мест», играющих огромную роль в повседневном общении, является то, что все способны их воспринимать и воспринимать мгновенно: из-за своей банальности они являются общими как для говорящего, так и для слушающего.

Трения и противоречия. В то же время, в микрокосме журналистов все сильнее проявляются трения между теми, кто выступает в защиту независимых ценностей, свободы по отношению к коммерческой выгоде, к спросу, к приказам начальства, и теми, кто подчиняется необходимости и соответственно вознаграждается.

Морализм телевизионщиков - неплохая пища для размышления: часто бывая циниками, они, высказываются в духе совершенно удивительного морального конформизма. Ведущие новостей, теледебатов, спортивные комментаторы берут на себя моральное руководство обществом и без особых усилий становятся проводниками типичной мелкобуржуазной морали, говоря, «что нужно думать» о так называемых «проблемах общества», агрессии на городских окраинах или насилии в школах.

Другим, менее заметным, последствием увеличения относительного веса телевидения в пространстве СМИ и усиления влияния коммерциализации на телевидение, отныне занимающее господствующее положение, стал переход от политики культурного воздействия к своеобразной «спонтанной» демагогии. Особенно она заметна на телевидении, но постепенно завоевывает и так называемые серьезные издания, которые отводят все большее место такого рода рубрикам как «письма читателей», «свободная трибуна» или «свободное мнение».

Но наиболее важен тот факт, что из-за увеличения символического значения телевидения, а среди конкурирующих телеканалов тех из них, кто с наибольшим цинизмом и успехом делает выбор в пользу сенсационного, зрелищного, выходящего за рамки повседневности материала, в журналистском мире наблюдается тенденция к навязыванию особого представления об информации, до недавнего времени не выходящего за пределы так называемой желтой прессы, освещающей спортивные события и хронику происшествий. И одновременно с этим особая категория журналистов - высоко оплачиваемых за свою способность без угрызений совести следовать ожиданиям наименее взыскательной публики, самых циничных и глухих по отношению к какой бы то ни было деонтологии и тем более к политическим проблемам - стремится навязать свои «ценности», предпочтения, стиль жизни и речи, свой «человеческий идеал» остальным журналистам. Движимые конкурентной борьбой за увеличение своей доли рынка, телевизионные каналы все чаще прибегают к старым приемам желтой прессы, отводя ведущее или практически все свое место хронике происшествий и спортивным новостям.

Похожая информация.

Последние несколько лет образ врага активно транслируется через политическую риторику, средства массовой информации и кино. Государства взаимно налагают друг на друга санкции и обвиняют друг друга в агрессивности и захватнической политике. Для чего нужен образ врага, когда кончится информационная война и почему странам невыгодно снимать друг с друга санкции – в материале «Футуриста».

Политическое мифотворчество: философские основания

Политики умело манипулируют массовым сознанием посредством политических мифов . Они создают концепты социально-политической реальности и устанавливают определенные шаблоны поведения, которыми невольно следуют массы. Причем манипулируя социальными группами, политики и журналисты сами являются носителями мифологического сознания. Поэтому отделить рациональное от иррационального, корысть от нужды в этом винегрете из иллюзий чрезвычайно затруднительно. Политические мифы становятся популярными из-за недостатка объективной информации и общего непонимания: а что вообще является объективным?

Мы привыкли думать о мифах как о древних преданиях с могущественными богами, героями и чудовищами в главных ролях. Часто мы ошибочно отождествляем слово «миф» с заблуждением или даже намеренным обманом. На самом деле, это понятие гораздо глубже. В философии миф определяют как «живое воспроизведение действительности, отличающееся единством чувства и мысли, силы и действия». Проще говоря, это особая форма познания и восприятия , с помощью которой человек пытается победить и осмыслить окружающий его хаос. Древние попытки понять устройство мира сохранились в виде устных и письменных преданий и легенд - и это лишь одна из форм мифа.

Если в античности миф был формой познания мира, то сегодня он является скорее способом побуждения к действию . В современных мифах говорится не о богах, героях и духах предков, а о реальных людях и событиях настоящего и недавнего прошлого. А пересказывают их не рабы и не странствующие певцы, а средства массовой информации. Для мифологического сознания характерен дуализм: разделение мира на два противоборствующих начала. Черное и белое, ночь и день, жизнь и смерть, свои и чужие. Именно последняя дихотомия порождает миф о наличии общего врага , который является движущей силой современной политики.

«Неугомонный не дремлет враг!»

Понятие «враг» уходит корнями в родоплеменные отношения, когда людям приходилось бороться за выживание в тяжелейших природных условиях. Архаичный мир был враждебным и полным опасностей. Чтобы избежать гибели, важно было объединяться в устойчивые группы и научиться моментально определять, кто свой, а кто чужак. Образ врага со временем сделался инструментом формирования групповой идентичности и укрепления связей в группе.

«Образ внешнего врага способствует интеграции (негативной мобилизации) социума, особенно в условиях внутреннего конфликта. Например, позитивной мобилизации способствует общенациональная идея, общее созидание на благо большинства. А когда этого нет - нужен враг», - комментирует Геннадий Козырев.

В современной политике образ врага помогает сплотить массы против тех или иных государств или социальных групп. В зависимости от конкретных исторических ситуаций образ врага трансформируется и наполняется конкретным содержанием. Чаще всего противник подвергается дегуманизации - то есть, преподносится как агрессивная, кровожадная группировка, недостойная принадлежать к роду человеческому. Враги оцениваются как чужаки, вредящие государству или конкретным социальным группам и ассоциируются в глазах большинства с коварством, насилием и смертью. Фигура врага может быть как персонифицированной, так и коллективной: государства, этносы, идеологии (капитализм, фашизм, социализм) - все они в общественном сознании олицетворяют угрозу общественному благополучию.

Геннадий Козырев , доктор социологических наук и профессор кафедры политической социологии РГГУ, выделяет множество оснований для «поиска» реальных и мнимых врагов. Например, причинами для поиска врагов могут быть аномии - периоды социальных кризисов и состояний неопределенности, когда энергия конфликта, накопленная в обществе, ищет выхода. Не последнюю роль играют и рациональные причины. Это может быть реальный конфликт интересов двух государств или групп. Может иметь место опосредованный конфликт, когда «враг моего друга - мой враг». Государство A может манипулировать B, настраивая его против C - либо кнутом, либо пряником, либо аргументами, которые представляются как рациональные. Не последнюю роль в межгрупповых конфликтах играет идеология или религия. Режимы могут перекладывать на другие страны ответственность за свои действия.

И, наконец, образ внешнего врага служит для подавления внутренней оппозиции. В условиях, когда население страны поставлено перед лицом реальной или сконструированной национальной угрозы, общество имеет сильную потребность в защите и покровительстве, в объединении перед национальным лидером.

«В политике внешнее и внутреннее всегда связаны между собой. Есть несколько принципов связи, и один из них состоит в том, что агрессивная внешняя политика подавляет внутреннюю политику», - комментирует профессор Московской высшей школы социальных и экономических Наук (Шанинки) Григорий Юдин. «Классик политической философии Карл Шмитт полагал, что само существование внутренней политики ставит под угрозу существование государства. Однако человек - существо политическое, и поэтому для того чтобы в обществе существовала политическая солидарность, государство должно противостоять другим государствам. Поэтому перекодировка внутренней политики во внешнюю всегда была эффективным способом справиться с политическими противниками для правителей, которые боятся конкуренции. Если у тебя есть сильный внутренний оппонент, начни войну, внуши людям страх и объяви его агентом внешних врагов - этот рецепт можно увидеть во множестве «методичек» для правителей.

Проблема только в том, что за это приходится платить высокую цену - в обществе распространяются подозрительность, взаимная враждебность, бессилие и выученная беспомощность. Люди объединяются против внешнего врага, но при этом в любом разногласии начинают видеть происки врагов. Но жизнь без конфликтов и разногласий невозможна - когда нет возможности решать их политическими средствами, солидарность в действительности разрушается».

Политолог Илья Морозов пишет , что огромную роль в формировании тревожности россиян сыграла географическая уязвимость российской цивилизации, а так же низкий по сравнению с Европой средний экономический уровень жизни. Это своего рода психологическая компенсация, которая проявляется «в тяге к идеологическим мифам».

Нездоровая конкуренция

Нынешняя внешняя политика России во многом была спровоцирована действиями США и Евросоюза, которые первыми «бросили камень в виде санкций», отмечает Геннадий Козырев. Причинами стало присоединение Крыма, поддержка Донбасса и ситуация в Сирии. Однако смена политического курса России это не только ответная реакция на внешнюю агрессию - причиной стал сложный комплекс внутренних и внешних факторов.

В 2011-2012 годах в российском обществе появился внятный запрос на внутреннюю политику, утверждает Григорий Юдин. Неготовность властей к политической конкуренции спровоцировала перекодировку образа врага: от политических оппонентов к внешним агрессорам. Это сопровождалось резкой сменой политического курса от относительной открытости в 2000-х к закрытости и ужесточению законов.

«После десятилетия затишья стало ясно, что россияне хотят политической конкуренции, публичных дебатов и участия в определении перспектив страны», - комментирует эксперт. «Это можно было легко видеть по показателям умеренной поддержки протеста в обществе - даже те, кто не присоединяется к протесту на улице, обычно с пониманием относится к мотивации протестующих. Однако российские элиты не были готовы к вступлению во внутриполитическую конкуренцию - это потребовало бы от них навыков, которыми они не обладают. Нужно было вступать в дискуссии, объяснять свои действия народу и просить у него активной поддержки. Поскольку такой вид политики совершенно не органичен российским властям, они, после короткого периода колебания, перекодировали внутреннего оппонента во внешнего врага и решили, что внутриполитические конкуренты являются просто инструментами других стран. Поэтому сегодня в России невозможно потребовать отставки высших чинов во главе с президентом - и при этом не быть заподозренным в том, что говорящий действует в интересах внешних врагов. Если невозможно противостояние по ключевым вопросам - это значит, что в стране отсутствует внутренняя политика».

«Монополия в политике и экономике не предполагает развитие демократии. Поэтому в России демократия декларативная, не предполагающая смены политических элит, т.к. им есть чего терять. Иначе можно сменить министерские кресла на тюремные нары», - комментирует Геннадий Козырев.

У политиков в других государствах также может возникать искушение представить Россию угрозой для того, чтобы решить внутриполитические проблемы. Григорий Юдин отмечает, что этот сценарий в последнее время реализуется в США: Демократическая партия пытается объяснять свое поражение на президентских выборах происками России как внешнего врага, чтобы вывести президента Трампа за пределы политического поля.

Восток против Запада: возможно ли примирение?

Атака на массовое сознание оказалась эффективной. Согласно опросу Левада-Центра, в 2007 году 42% россиян считало, что России угрожают многочисленные внешние и внутренние враги. За семь лет это значение выросло в два раза: в 2014 году о наличии врагов заявляло уже 84% граждан. За последние несколько лет резко ухудшилось отношение россиян к США и Евросоюзу. Если в 2012 году мнения о США были распределены в пропорции 50:50, то в мае 2015 более 80% граждан заявили о своем негативном отношении. Напряженность ослабла осенью 2016 года, после победы Дональда Трампа на выборах президента, однако потепление в отношениях продолжалось недолго. Динамика отношения граждан США схожа с российской. По данным Gallup, около 70% американцев относятся к России негативно.

Несмотря на сложности в экономической ситуации, российское общество, похоже, смирилось с западными санкциями. 59% граждан готовы терпеть санкции ради продолжения внешнеполитического курса России на Украине, отмечается в пресс-выпуске ВЦИОМ за март 2017. Число людей, готовых бороться за отмену санкций, существенно снизилось за два года. Уже более чем три четверти респондентов ВЦИОМ (76% в 2017 г. - с 57% в 2015 г.) считают, что России не нужно бороться за отмену санкций, поскольку они обоюдно вредят и нашей стране, и тем государствам, которые их ввели, и поэтому их все равно скоро отменят.

Однако прогноз неутешительный. Политологи считают, что в ближайшее время санкционная война не прекратится.

«Сегодня в санкционной войне, в целом, заинтересованы политики во многих странах - это позволяет ввязать мир в империалистическую войну, снять с себя ответственность и получить мандат на чрезвычайные меры. И все же в странах Европы и Америки нет такого уровня концентрации и централизации власти, как в России, и поэтому гораздо труднее объявить оппонента агентом врага. Внутренняя политика этих стран устроена гораздо сложнее, и потому образ России как угрозы гораздо менее важен для неё, чем та роль, которую образ некоего обобщенного «Запада» как врага играет в России. Это означает, что российское государство гораздо сильнее заинтересовано в сохранении санкций, чем другие государства, и снятие санкций в большей степени зависит от российских властей. Но «антисанкции» превратились в ключевой инструмент удушения российской внутренней политики, и поскольку очевидно, что Кремль не хочет допустить политической конкуренции на выборах 2018 года, никаких шансов на прекращение «войны санкций» в ближайшее время нет», - комментирует Григорий Юдин.

И все же призрачный шанс на примирение есть. Российское и западное общество постепенно устает от пропаганды. «Передозировка» может привести к тому, что образ врага перестанет работать на власть.

«Образ врага хорошо работает и у нас и на Западе, главное не перебрать. А Западу, особенно сейчас, тоже надо гасить свои внутренние конфликты. Примирение реально, но не сейчас. Предпосылкой может стать пресыщение нашего и западного общества. У нас это уже начинается, судя по соцопросам. Россияне уже с конца 2016 года стали меньше поддаваться пропагандистским «сеансам ненависти» - комментирует Геннадий Козырев.

Это означает, что государствам со временем придется прекратить информационную войну и разработать более гибкий внешнеполитический курс - либо появятся другие насущные проблемы, которыми можно будет отвлечь граждан от внутренней политики.

ПЛАН РЕФЕРАТА:

1 Воздействие СМИ на создание образа «врага».

2 Образ «жертвы» в социально-политических отношениях.
3 Стереотипы сознания.

ВВЕДЕНИЕ

Объектом нашей работы являются образ «врага» и образ «жертвы». Предметом – создание образа «врага» и образа «жертвы» в социальных конфликтах.

Цель работы – проанализировать создание образов «врага» и «жертвы».

На пути к достижению поставленной цели представляется целесообразным решить следующие задачи:

1 Осуществить подбор источников по теме исследования.

2 Рассмотреть работу Н.С. Минаева, С.А Русинова «Оценка манипулятивного воздействия средств массовой информации при создании «образа врага».

3 Проанализировать статью Г. И. Козырева «Враг и образ «врага» в общественных и политических отношениях».

1 ВОЗДЕЙСТВИЕ СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ НА СОЗДАНИЕ ОБРАЗА «ВРАГА»

История изучения манипулятивных процессов, в сравнении с историей самого этого явления, пока еще совсем коротка, а объем накопленной информации и печатных работ на эту тему невелик. Это тем более повышает актуальность изучения манипуляции массовым сознанием. В отечественной литературе наиболее интересны исследования этой проблемы Е. Л. Доценко и Ю. А. Ермаковым.

Образ врага - это качественная (оценочная) характеристика (имидж) «врага», сформированная в общественном сознании. Это восприятие «врага» и представление о «враге», при этом «враг» и его «образ» могут значительно отличаться друг от друга, так как восприятие отражает не только объективную реальность, но и оценочные интерпретации, и эмоциональные компоненты перцепции. Кроме того, на формирование образа врага оказывают влияние стереотипы и установки, мифы и предрассудки, присущие массовому сознанию. Необходимо учитывать, что восприятие «врага» опосредовано многообразными источниками информации, например СМИ, которые могут целенаправленно формировать его определенный имидж. Различные образы «врагов» дают представление о том, что (кто) является угрозой для той или иной социальной общности в определенный момент времени, в определенной ситуации, каковы параметры этой угрозы (сила, активность, антигуманность), что необходимо предпринять для защиты от «врага». Эти образы могут передаваться от поколения к поколению, меняться от эпохи к эпохе, нивелироваться (сглаживаться и исчезать) и возрождаться вновь. В последние годы в России вновь актуализируется поиск внутренних и внешних врагов.
В целях разностороннего и более полного изучения манипулятивного воздействия используется 3 взаимодополняющих метода: метод контент-анализа позволил подробно проанализировать содержание агитационных материалов; метод фокусированного интервью показал, как потенциальные избиратели - группа экспертов из шести человек - восприняли и оценили содержание этих материалов и какое воздействие эти материалы на них произвели, и, наконец, метод анкетирования позволил определить влияние манипулятивного воздействия на представительную аудиторию потенциальных потребителей агитационной информации. Метод контент-анализа выявил наличие в рассматриваемых агитационных материалах как КПРФ, так и ЛДПР признаки нескольких манипулятивных приемов, таких как «наклеивание ярлыков», создание контраста, перенос («трансфер»), «подтасовка карт», идеологическая стереотипизация и прочих. Причем политтехнологи КПРФ пытались создать из партии «Единая Россия» «образ врага» при помощи открытого наклеивания ярлыков («двоечники», «циники» и т. д.) и явного обвинения действующей власти, которая стала объектом «обличения».
Главная мысль текста заключается в следующем: власть действует против собственных граждан, она - враг, такая власть россиянам (или жителям Свердловской области) не нужна. При этом авторов ничуть не смущает то обстоятельство, что ни областная, ни федеральная ветви власти решения о повышении пенсионного возраста не принимали и даже не рассматиривали этот вопрос, а само предложение о неизбежности подобных шагов прозвучало из уст государственного чиновника отнюдь не первого ранга. В данном тексте использованы следующие манипулятивные приемы: идеологическая стереотипизация, блистательная неопределенность, придание сенсационности, подтасовка карт.
А пропагандисты ЛДПР объектом критики выбрали не саму власть, а некоторые ее действия, и путем резкой критики этих действий при опоре на существующие в обществе стереотипы неявно, подспудно создавали образ неумелой некомпетентной коррумпированной власти. Отсутствие явных, прямых оценок, по замыслу политтехнологов ЛДПР, должно было породить у читающей аудитории массу негативных аттитюдов, при посредстве которых реципиенты уже сами продолжили бы «работу» по окончательному построению негативного образа .
В тексте использованы следующие манипулятивные приемы: создание контраста, подтасовка карт, наклеивание ярлыков, идеологическая стереотипизация. Главный смысл публикации выводится из контекста и подтекста. Образ политического оппонента строится при помощи неявных оценок, при опоре на существующие в обществе социальные стереотипы. Оценочные, эмоционально негативно окрашенные слова относятся не к самой «партии власти», а к ее решениям и действиям. Читатель якобы сам делал окончательный вывод относительно тех, чьи действия подверглись резкой критике, поэтому для него, читателя, этот «собственный» вывод казался гораздо ценнее навязанного извне. В этом и заключался смысл примененных манипулятивных приемов. Обе партии - и КПРФ, и ЛДПР - в своих критических материалах не назвали ни одного имени того или иного представителя «партии власти», предпочитая обезличенную критику, которая оставляла широкий простор для предположений, аттитюдов, мало или косвенно обоснованных утверждений.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Подобные документы

Информационно-психологическая война и ее свойства, виды и основные понятия. Цели и технологии информационно-психологической войны. Манипуляции массовым сознанием с помощью средств массовой информации. Значимость информации в вопросах командования.

курсовая работа , добавлен 08.10.2014


Обоснование изучения образа "другого" в средствах массовой информации. Методология изучения "образа врага" в условиях войны. Роль СМИ в этом процессе. Образ Афганистана глазами американских СМИ. Образ Афганистана в американском медиапространстве.

дипломная работа , добавлен 29.04.2017


Теоретические основы манипулятивных технологий в средствах массовой информации. Духовное помыкание на примере манипуляции в годы перестройки: отбор событий реальности для сообщений, создание образа коллективного врага, наклеивание ярлыков, сенсационность.

курсовая работа , добавлен 22.08.2013


Эффективность информационной политики акторов информационной войны во время украинского кризиса. Влияние информационной войны на отношения между Россией и Украиной. Варианты развития российско-украинских отношений в условиях ведения информационной войны.

контрольная работа , добавлен 13.01.2017


Информационно-психологическая война: виды и цели информационного противоборства. Значение коммуникационных технологий в общественных конфликтах. Определение и сфера деятельности информационной войны. Составные части, последствия информационной войны.

курсовая работа , добавлен 28.01.2010


Теоретические и научные основы информационной войны. Особенности, методы, приемы информационно-психологической войны. Информационное противоборство в современную эпоху. Опеределение победителя в информационном сражении в Осетии. Итоги информационных войн.

реферат , добавлен 26.07.2009


Теории информационных войн. Применение информационного оружия, средств информационной войны. Роль средств массовой информации в ведении информационно-психологических кампаний. Информационная борьба, затрагивающая отношения между Россией и Украиной.

контрольная работа , добавлен 13.01.2017

Выше уже говорилось, что конструирование «жертвы» предполагает и формирование образа «врага», который либо непосредственно повинен в посягательстве на «жертву», либо имеет к этому посягательству косвенное отношение, либо рассматривается как потенциальная угроза. Непосредственный или потенциальный посягатель на «жертву» идентифицируется как «враг», которому необходимо противостоять или которого необходимо уничтожить.

«Враг» как понятие и как восприятие субъектом «другого» имеет глубинные корни, которые уходят в родоплеменные общественные отношения. Это связано, во-первых, с необходимостью самоидентификации социальной группы и ее различения по принципу «свой- чужой», во-вторых, с необходимостью определения того, что представляет опасность для самого существования группы.

Для архаичного социума окружающий мир был достаточно враждебным. Опасность подстерегала человека на каждом шагу. Поэтому «образ врага» в общественном сознании формировался как комплексное понятие, как собирательный образ, включающий в себя различные негативные явления. «Враг» мог персонифицироваться и с реальной угрозой, и с вымышленным (мифологическим) образом, «угрожающим» самому существованию социальной общности. «Смертельная опасность, исходящая от врага, - по мнению Л. Гудкова, - является важнейшим признаком этих смысловых или риторических конструкций. Этим враг отличается от других, хотя и близких персонажей символического театра...» .

Итак, важнейшим признаком идентификации врага является исходящая от него смертельная угроза человеку, группе, социуму.

Следующим отличительным признаком врага является его дегуманизация - наделение врага различными негативными свойствами и качествами. Так, известный исследователь психологии агрессии Л. Берковец подчеркивает различие между инструментальной агрессией , при которой нападение обусловлено в основном стремлением к достижению определенной цели, и враждебной агрессией, при которой основной целью является нанесение вреда или уничтожение жертвы . Следовательно, враг ассоциируется со злом, ненавистью, агрессией, коварством, насилием, смертью и прочим негативом. Поэтому дегуманизация объекта реальной или мнимой опасности является следующим основным условием формирования образа врага.

Итак, враг - это актор (явление), представляющий собой реальную или мнимую угрозу самому существованию индивида, группы, социума, носитель антигуманных свойств и качеств. Враг может ассоциироваться с конкретной личностью («личный враг фюрера»), с племенем, этносом, нацией, классом, партией, государством («империя зла»), с идеологией (фашизм, национализм, расизм), с общественным строем (капитализм, социализм) и пр.

Понятие «враг» (как и само общество) проходит различные этапы своего развития. В примитивных первобытных группах враждебность по отношению к «чужим», по мнению Г. Зиммеля, является естественным состоянием, а война - едва ли не единственной формой взаимоотношения с чужой группой .

Образ врага - это качественная (оценочная) характеристика (имидж) врага, сформированная в общественном сознании. Это восприятие врага и представление о враге. При этом враг и его образ могут значительно отличаться друг от друга, так как восприятие отражает не только объективную реальность, но и оценочные интерпретации, и эмоциональные компоненты перцепции. Кроме того, на формирование образа врага оказывают влияние стереотипы и установки, присущие массовому сознанию. Необходимо учитывать также то, что восприятие врага опосредовано определенными источниками информации, например СМИ, которые могут целенаправленно формировать определенный образ врага.

В социальных и политических отношениях существуют различные основания для «поиска» реальных и мнимых врагов. Назовем некоторые, на наш взгляд, наиболее значимые.

• 1. Традиционные основания - как необходимое условие для групповой самоидентификации. Внешний враг способствует укреплению внутригрупповых связей и отношений, объединению всех членов группы для борьбы с внешней угрозой.
• 2. Социально-психологические основания возникают в период аномии (по Дюркгейму). Аномия способствует росту социальной напряженности, концентрации конфликтной (агрессивной) энергии, которая «ищет» возможные пути для своего выхода. В этих условиях поиск «врага» является одним из наиболее простых и действенных способов канализации энергии конфликта на реальных и мнимых врагов.
• 3. Целерациональные основания возникают в конфликтной ситуации, причинами которой являются несовместимые интересы и цели двух и более субъектов (сторон) политических отношений. Например, если два государства (народа) претендуют на спорную территорию и при этом они не идут ни на какие взаимные уступки, то друг другом они могут восприниматься как враги.
• 3. Ценностно-рациональные основания - определение врага на основе несовместимых ценностей, например по различиям в идеологии, религии, культуре, цивилизации и др. В последние годы основанием для ценностного конфликта стали отношения к сексуальным меньшинствам.
• 4. Ситуационные основания. Не вполне самостоятельный субъект политики может оказаться в ситуации, когда он вынужден воспринимать другого субъекта как врага, не имея для этого достаточно оснований. Например, во время Второй мировой войны некоторые страны Восточной Европы (Румыния, Венгрия и др.) под давлением Германии вынуждены были воевать против Советского Союза, то есть идентифицировать его как врага.
• 5. Конъюнктурные основания. Иногда субъект политики позиционирует другого субъекта в качестве «врага» по конъюнктурным соображениям. Например, такие страны, как Грузия, Литва, Латвия, Эстония, Польша, в последние годы периодически «раскрывают» враждебные происки Москвы по отношению к себе. Такая политика дискредитации России поощряется западными покровителями (особенно США) и приносит этим странам (правящей элите) политические дивиденды как во внешней, так и во внутренней политике. Некоторые страны Запада также не упускают возможности обвинить Россию во «враждебных» помыслах или действиях. Суть этих, нередко безосновательных, обвинений состоит в том, чтобы заставить Россию оправдываться в том, чего она не совершала, и поступаться своими интересами в пользу «обвинителей».
• 6. Манипулятивные основания. Манипуляция предполагает определенные действия (систему мер), которые способствуют тому, что объект манипуляции совершает поступки, не отвечающие его интересам. Например, в последние годы возникли объективные основания для более тесного экономического и политического сотрудничества между Россией и Евросоюзом. Но такое сотрудничество не выгодно Соединенным Штатам. Манипулируя общественным сознанием, США пытаются внушить Евросоюзу, что Россия представляет собой потенциальную опасность, потенциального врага, который вынашивает какие-то коварные замыслы. Манипуляция образом врага также позволяет некоторым странам увеличивать военный бюджет.
• 7. Стремление понизить статус (поразить в правах) названного врагом субъекта. Само понятие «враг» несет в себе негативные ассоциации. Следовательно, враг, как правило, не может претендовать не только на позитивное, но даже на беспристрастное к себе отношение. То есть «враг» уже самим своим определением ставится в заведомо невыгодное для себя положение. Например, США и их союзники нередко применяют термин «враг демократии» в отношении нелояльных к ним политических режимов и лидеров и тем самым также стремятся поразить их в своих правах.
• 8. Опосредованная дружба или вражда. Иногда «враг» и «друг» определяются по принципу: враг моего друга и мой враг; враг моего врага - мой друг. Данный принцип наиболее характерен для политических и военных союзов, когда два и более политических актора заключают договор о совместной защите интересов и/или совместной обороне. Например, на таких основаниях создан Евросоюз (совместная защита политических и экономических интересов входящих в него стран) и военно-политический союз НАТО (совместная защита политических и военных интересов). Стремясь подтвердить свою дружбу с США, правительства некоторых европейских стран послали свои войска в Ирак и Афганистан.
• 9. Поиск «врага» как способ переложить свою вину на другого, как стремление присвоить другому свои пороки, помыслы, желания, действия. Данное основание действует по принципу «держи вора», когда сам вор, чтобы снять с себя подозрения о совершенной им краже, инициирует поиски мнимого «вора». Например, чтобы оправдать свое сотрудничество с фашистской Германией и свои преступления во время Второй мировой войны, профашистские силы в некоторых странах (Эстония, Латвия, Литва, Украина, Польша) стремятся представить Красную Армию не «освободителем», а «завоевателем», то есть врагом.
• 10. Исторические основания связаны с прошлыми обидами, имевшими место во взаимоотношениях субъектов (стран, народов, этносов, религий). Они обычно хранятся в памяти того или иного исторического субъекта на подсознательном уровне. Сами по себе они, как правило, не являются непосредственными причинами конфронтации и вражды. Но если конфликт назревает или уже имеет место, то исторические обиды «извлекаются» в реальную действительность и становятся дополнительными факторами в его развитии.
• 11. Стереотипы сознания. Десятилетия «холодной войны» и глобальной конфронтации двух мировых систем для многих людей и целых народов не прошли бесследно. Поэтому любое противоречие в политических отношениях может найти благодатную почву для своего развития в сознании людей - носителей стереотипов прошлого.